24.02.2014

Антиоффшорное правовое регулирование в России

В настоящее время многие государства, в первую очередь государства G-20, члены ОЭСР и ЕС, разрабатывают и реализуют меры (экономические, политические, правовые), направленные на противодействие незаконным финансовым операциям, усиление прозрачности оффшорной составляющей мировой экономики, а также на уменьшение её доли в общей структуре мирового хозяйства. 

Некоторые из таких мер действительно воплощаются в конкретных юридических нормах на международном или национальном уровне, другие — носят лишь декларативный или рекомендательный характер. Тем не менее, информация, звучащая на крупных политических и экономических форумах, а также аналитика и прогнозы, публикуемые в СМИ, подчас содержат поспешные обобщения и выводы. Последнее, к сожалению, не только дестабилизирует коммерческий оборот, но и в целом снижает предпринимательскую активность.
В данной статье мы постараемся кратко и максимально объективно проанализировать, существует ли в России антиоффшорное законодательство, то есть нормы, прямо или косвенно направленные на ограничение или запрещение использования оффшорных компаний в международной коммерческой деятельности.

Прежде всего, необходимо отметить, что российское законодательство не запрещает деятельность иностранных (в том числе оффшорных) компаний на территории России и в отношениях с российскими компаниями или гражданами. Не запрещает оно и учреждать оффшорные компании, приобретать и отчуждать акции (доли) оффшорных компаний, участвовать в управлении ими российским гражданам и юридическим лицам.
Хотя гражданская правоспособность оффшорной компании определяется в соответствии с законодательством государства, в котором она учреждена, правила, установленные российским гражданским законодательством, применяются к отношениям с участием таких компаний, если иное не предусмотрено федеральным законом.
Обозначим основные «узловые» элементы российского законодательства, о которых чаще всего говорят в контексте «борьбы с оффшорами».

1. Прежде всего следует установить, какие страны российский законодатель и правоприменитель считают «оффшорами». В России единственным нормативным критерием, с помощью которого можно отнести ту или иную юрисдикцию к оффшорной, является её наличие или отсутствие в Перечне оффшорных зон, содержащемся в Приказе Минфина России от 13 ноября 2007 г. № 108н (в редакции от 21 августа 2012 г.).
Также существует Список оффшорных зон, содержащийся в приложении 1 к Указанию Банка России от 7 августа 2003 г. № 1317-У (в редакции от 15 июля 2011 г.), однако он имеет более узкую сферу применения и касается установления российскими банками корреспондентских отношений с банками-нерезидентами из оффшорных зон.
В обоих указанных списках под оффшорными зонами понимаются государства и территории, предоставляющие льготный режим налогообложения и (или) не предусматривающие раскрытие и предоставление информации при проведении финансовых операций.
На что влияет и кого обязывает указанный выше перечень Минфина? Данный документ является подзаконным нормативным актом, однако ссылки на него содержатся в Налоговом кодексе РФ при определении налоговых ставок на дивидендный доход (подп. 1 п. 3 ст. 284 НК РФ) или при квалификации сделок в качестве «контролируемых» (подп. 3 п. 1 ст. 105.14 НК РФ). Кроме того, данный список Минфина учитывается банками в процессе организации внутреннего контроля (в соответствии с Типовыми правилами внутреннего контроля кредитной организации, разработанными Ассоциацией российских банков).

2. Важной новеллой, влияющей на работу нерезидентных структур в области торговли товарами и услугами, экспортно-импортных операций, стал Раздел V.1 НК РФ (введен федеральным законом от 18 июля 2011 г. № 227-ФЗ), который посвящен взаимозависимым лицам и контролируемым сделкам и представляет собой российский вариант законодательства о трансфертном ценообразовании. Следует обратить внимание, что сделки, одной из сторон которых является лицо, местом регистрации, либо местом жительства, либо местом налогового резидентства которого является оффшорная зона (то есть государство или территория, включенные в перечень Минфина 2007 г.), приравниваются к сделкам между взаимозависимыми лицами и в силу этого подпадают под категорию «контролируемых» сделок (даже если между сторонами сделки отсутствуют признаки взаимозависимости).
Другим, пока ещё не принятым, нововведением налогового законодательства в краткосрочной перспективе могут стать нормы о налогообложении прибыли «контролируемых иностранных компаний». Однако, представляется, что данный инструмент налогового контроля, будучи достаточно сложным методологически и в плане администрирования, не сразу станет применяться на практике в массовом порядке.

3. Существенное влияние на условия работы оффшоров могут оказать законодательные изменения в области борьбы с отмыванием преступных доходов (в частности, введение в российское законодательство понятия «бенефициарного владельца»), а также в сфере банковской деятельности (например, возникновение обязанности банков по выявлению бенефициарных владельцев и выяснению источников возникновения денежных средств). Так, в соответствии с Федеральным законом № 115-ФЗ «бенефициарный владелец» — это физическое лицо, которое в конечном счете прямо или косвенно (через третьих лиц) владеет (имеет преобладающее участие более 25 процентов в капитале) клиентом — юридическим лицом либо имеет возможность контролировать действия клиента.
Здесь необходимо добавить, что об уголовно-правовых рисках использования оффшорных компаний можно говорить лишь в тех случаях, когда такое использование направлено, сопровождается или связано с деятельностью, носящей противоправный характер, то есть прямо запрещенной законом. Таковыми являются предусмотренные УК РФ составы преступлений: легализация (отмывание) денежных средств (ст. 174 и 174.1), уклонение от исполнения обязанностей по репатриации денежных средств (ст. 193), совершение валютных операций по переводу денежных средств на счета нерезидентов с использованием подложных документов (ст. 193.1), уклонение от уплаты налогов и (или) сборов с физического лица или организации (ст. 198 и 199), неисполнение обязанностей налогового агента (ст. 199.1).

4. Несмотря на то, что механизмы прямого доступа российских публичных органов к информации о владельцах иностранных оффшорных компаний по-прежнему отсутствуют, не следует оставлять без внимания профильные международные договоры, которые являются юридически обязывающими для нашей страны, составляя часть ее правовой системы. Ряд соглашений об избежании двойного налогообложения уже содержат обновленные редакции норм о взаимосогласительных процедурах, обмене информацией и помощи в сборе налогов, соответствующие Модельной конвенции ОЭСР в отношении налогов на доходы и капитал (например, Соглашение между РФ и Кипром 1998 г. в ред. Протокола 2010 г., Соглашение между РФ и Люксембургом 1993 г. в ред. Протокола 2011 г., Соглашение между Россией и Латвией 2010 г. и др.)
Кроме того, Россия планирует в ближайшее время ратифицировать подписанную ей в январе 2011 года Совместную конвенцию Совета Европы и ОЭСР о взаимной административной помощи по налоговым делам 1988 г. (в ред. Протокола 2010 г.), предусматривающую упрощенные механизмы межгосударственного обмена налоговой информацией — «по запросу», «автоматически» и «произвольно» (без запроса).

Итак, несмотря на то, что в российском законодательстве по-прежнему отсутствуют выраженные запретительные меры в отношении оффшоров, практическая деятельность оффшорных компаний или деятельность с их участием, связанная с международными транзакциями, трансграничным движением товаров, услуг и финансовых средств, может быть сопряжена с рядом нюансов и ограничений.
В целом на сегодняшний день можно говорить о глобальном «смене курса» правовой политики в данной сфере и существенном изменении регулятивных рамок на уровне налогового, банковского и валютного законодательства, направленных, в том числе (но не исключительно), на ограничение работы оффшоров или с оффшорами. Последнее уже негативно отразилось на политике российских банков в отношении финансовых операций с участием нерезидентов.
Вместе с тем, положительным эффектом данных изменений может стать обеспечение большего соответствия российского законодательства международным стандартам.